 |
 |
 |
 |
|
ОБ ОДНОМ СТИХОТВОРЕНИИ Н. А. ЗАБОЛОЦКОГО* М. ЛОТМАН, А. НАХИМОВСКИЙ I 0. Предметом анализа является следующее стихотворение Н. Заболоцкого:
2. И снегом потянет с вершин, 3. В бокале блеснет саперави, 4. В столовой зажжется камин.
5. И явится столик нежданно,
9. Сначала их робкие взоры
13. Несутся в окно, в палисадник, 1. Это стихотворение, написанное трехстопным амфибрахием, — перевод из грузинского поэта Г. Абашидзе. Впервые опубликовано в 1956 году. 2. Мы будем рассматривать стихотворение как поэтический текст на русском языке, совсем не касаясь проблем перевода и сравнения с оригиналом. 3. Разбор будет вестись от низших уровней к высшим, с последующим подведением итогов. II. Уровень фонемных повторов 1. Филологическая традиция называет фонемными повторами эвфонический прием, который заключается в повторении внутри стиха и в соседних стихах группы одинаковых фонем, возможно, в их различных вариантах. 2. Думается, что фонемные повторы следует разделить на два типа: А. Тип аллитераций и ассонансов, то есть тот, где повторяются только согласные или только гласные фонемы. Б. Тип повторяющихся сочетаний гласных и согласных фонем. Они, в некоторых случаях, могут имитировать морфемы, или даже являться морфемами, но их следует отличать от повторов морфем — явления грамматического уровня. Это тип так называемых фонемных симплок. 3. Фонемные симплоки, в свою очередь, могут быть классифицированы по различным принципам: по принципу количества повторяющихся фонем, по принципу отдаленности этих фонем друг от друга, по принципу точности повторов в этих симплоках и др.1 4. Остановимся на одном принципе классификации фонемных симплок: на принципе их силы2. Сила фонемной симплоки определяется ее положением относительно ударной гласной и нажимной согласной — согласной, стоящей перед ударной гласной, — а также ее положением в слове, в строке. Предполагается, что если в состав симплоки входит ударная гласная или нажимная согласная, а также, если она находится в начале или конце слова, предложения, строки, строфы и т. д. поэтического текста, то такая симплока сильнее той, которая не обладает этими свойствами. 5. Исходя из силы фонемных симплок, возможно их разделение, как и фонемных повторов вообще, на возрастающие, убывающие и константные. При этом, возрастающими будут те фонемные симплоки, в которых повторяющаяся часть второго слова будет сильнее повторяющейся части первого. Напротив, если она будет слабее, то такие симплоки будут называться убывающими. Если же они будут одинаковы по силе, то назовем их константными. б. Перед тем, как перейти к рассмотрению фонемных повторов нашего стихотворения, следует напомнить одну деталь, на которую в свое время указывал О. М. Брик, говоря о звуковой структуре стихотворного текста:
Более того, современной науке известно, что выделение фонемных повторов способствует во многом выявлению семантических полей. 7. В нашем стихотворении тип аллитераций и ассонансов (1, 2) выражен слабо и не играет сколь-либо существенной роли для выявления семантических полей. Поэтому в разборе стихотворения будет больше внимания уделяться типу фонемосочетаний, симплок. 8. В первой же строке встречаются две фонемные симплоки — это симплоки ве и ду. К первой из них присоединяется еще предлог в. Любопытно, что обе эти симплоки носят звукоподражательный характер — подражания ветру. Причем, симплока ве уже в предшествующей литературной традиции тесно связывалась с образом ветра (ср. у К. Бальмонта «Я вольный ветер…»), а вот связь с ветром симплоки ду следует относить к внутритекстовым. 9. Еще одно важно: в дальнейшем мы увидим, что все первое четырехстишье построено по принципу симметрии, правда, на более высоких уровнях. С точки зрения звуковых повторов, мы можем говорить, что по этому принципу построена первая строка:
Ось симметрии будет проходить через в. 10. Теперь можно уже выделить первое семантическое поле. Очевидно, что к нему будут относиться предметы и явления, связанные с мотивами ветра, дубравы и вершин. 11. В первом же четверостишье встречается другая симплока, объединяющая предметы совершенно иного типа:
Симплока подкреплена ассонансом (бокáле — саперáви). Кроме того, что эти предметы, по-видимому, связаны с вином, мы сказать пока ничего не можем. 12. Во втором четверостишье, кроме малозначимой аллитерации на в, объединяющей слова вдруг, кувшинчики, словно и в круг (первое и последнее в этом ряду слова, объединяющиеся между собой рифмой, где в входит в число повторяющихся фонем, практически можно сбросить со счета) и не дающей нам ничего нового, никаких фонемных повторов нет. 13. В третьем четверостишье количество звуковых повторов снова возрастает, причем некоторые из них обладают известной звучностью и силой. Можно отметить возрастающую аллитерацию в 11-ой строке:
Эта аллитерация связана с мотивом перехода в простор из замкнутого пространства; здесь есть также фонемные симплоки:
Эта симплока убывающая, т. к. в первом слове она содержит и ударную гласную, и нажимную согласную, и во втором — только ударную гласную.
Эта одна из самых звучных снмплок в данном стихотворении. Симплока возрастающая. В отличие от аллитерации в 11-м стихе, эти симплоки связаны с семантическим полем «дом, гости». 14. Неточная константная симплока в 12-м стихе:
дополняет мотив, выявленный еще в третьей строке:
15. Очень любопытны фонемные симплоки в 4-ом четверостишье: а) в 13–14-ом стихе трехкратная симплока построена по несколько иному, чем мы до сих пор разбирали, принципу: два раза встречается четырехфонемный неточный повтор, а в третий раз — только вторая его половина.
Причем повторяющиеся фонемы наиболее сильны во втором случае, т. к. там и ударная гласная, и нажимная согласная. Таким образом, если эту симплоку рассматривать с точки зрения ее силы, то можно провести ось симметрии, которая пройдет через второе слово. б) в последних двух стихах стихотворения фонетический повтор построен по принципу симметрии, которую мы встречали уже в 1-ом стихе.
16. Заканчивая рассмотрение уровня фонемных повторов, можно сделать вывод, что организация текста на эвфоническом уровне наиболее высока в первом и последнем четверостишье. Очевидно, им принадлежит в стихотворении какая-то особая роль, о чем речь впереди. III. Грамматический уровень 1. В статье «Поэзия грамматики и грамматика поэзии» Р. О. Якобсон высказал следующую мысль: «Так называемая “безóбразная поэзия" или “поэзия мысли" широко применяет “грамматическую фигуру" взамен подавляемых тропов»4. 2. Разбираемое стихотворение следует отнести именно к «безóбразной поэзии», что объясняет малое количество тронов, которые связаны здесь с одушевлением неодушевленных предметов, и высокую организованность грамматического уровня. Однако для «безóбразной» поэзии характерна, по свидетельству Якобсона, большая, нередко ведущая, роль местоимений. В разбираемом же стихотворении местоимения встречаются всего 3 раза и существенной роли не играют. 3. По-видимому, грамматическую основу стихотворения составляют глаголы, которые стоят в центре его «грамматических фигур». 4. Значимость глаголов подтверждается тем, что грамматические категории этой части речи делят их на весьма значимые, взаимно противопоставленные группы. 5. Рассмотрим таблицу: А.
Б. Как видно, категория лица здесь для противопоставления внутри текста не важна. Она важна лишь для характеристики данного текста относительно других стихотворных текстов (текст «от 3-его лица»). В. Едва ли также будет иметь значение категория переходности — непереходности. Правда, глагол видит, в отличие от всех остальных, является переходным и, будучи последним глаголом стихотворения, он обладает особой значимостью, однако, не противопоставляется остальным по значению. Г. Гораздо более значимой в этом отношении является категория времени. Любопытно, что все глаголы первой половины стихотворения стоят в будущем времени, а глаголы второй половины — в настоящем. Это тем интереснее, что такое распределение времен вовсе не соответствует понятию о физическом времени стихотворения, напротив, действие, изображаемое глаголами настоящего времени, вовсе не предшествует, а следует за действиями, изображаемыми в будущем времени. Ясно, например, что сначала «ветер подует в дубраве», а лишь затем «Мечты их несутся в просторы» и т. д. Д. При этом нельзя сказать, что стихотворение лишено понятия времени, что действия, изображаемые в нем, стоят вне времени, однако оно достигается не при помощи глагольной категории времени, а лексикой:
И ласточек видит во сне. «Сон виноградника» — образ ожидаемой весны — играет роль будущего времени. Кроме того, показателями времени, вернее показателями последовательности действий, являются глагольные приставки. α) по-: подует, потянет и покажутся. В этих глаголах приставка по- имеет значение начала действия, а в первых двух случаях и его непродолжительности. β) за-: в глаголе зажжется также имеет значение начала действия. γ) у-: в глаголе усядутся имеет, кроме общеязыкового значения прочности действия и его окончательности, также и внутристиховое значение начала, отмеченное и в двух первых случаях. А затем следуют глаголы без приставок, которые на фоне первых приобретают значение продолжительности действия. Начинающий текст союз лишь, который находится в композиционно сильном положении, имеет следующие значения: 1) показ начала действия; 2) указание на действия, имеющие определенный результат; 3) указание на цикличность, регулярность действия (как только…, всякий раз, как…). Е. Таким образом, особое значение категории времени в тексте — в том, что привычные общеязыковые средства моделируют вовсе не время, а цикличность действия в тексте, тогда как время моделируется иными средствами. Ж. Заканчивая рассмотрение таблицы глагольных категорий, следует отметить, что все значимые категории глагола данного стихотворения, то есть время, число и залог, имеют внутреннее соотношение 7 к 5. Очевидно, это совпадение случайно, но во всяком случае объяснение его представляется весьма затруднительным. 6. Только что мы увидели, что глаголы занимают исключительно важное место в данном стихотворении. Вторая часть речи, которая играет тоже весьма важную роль — это имя существительное (Из 71 словоформы стихотворения 27, то есть 2/5 словоформ приходится на существительное. Еще важнее, что из значимых 48 словоформ 27 — существительные). Значимость имени существительного в разбираемом стихотворении вполне понятна: стихотворение это может быть отнесено к поэзии предметов, причем эти предметы наделены некоторыми свойствами, характерными для вещей одушевленных, например:
б) 7. кувшинчики, словно фазаны,
в) 9. …робкие взоры
г) 11. Мечты их несутся в просторы,
д) 15. …дремлет в снегу виноградник, Эти примеры, наряду с почти общеязыковой метафорой «робкие взоры», составляют единственные в этом стихотворении тропы. 7. Особенно значимы существительные первой и четвертой строфы (как и глаголы). То, что существительные в этих строфах являются опорными, можно доказать таким экспериментом: если выписать существительные из этих четверостиший, то мы получаем семантически (и даже ритмически) организованный текст с рифмами.
Снегом вершин, бокале саперави столовой камин.
4. Окно, палисадник 8. Категории существительных, в отличие от глагольных категорий, не имеет в тексте особого значения, их распределение в нем в основном соответствует их дистрибуции в естественном языке. Объясняется это тем, что, очевидно, глаголы более значимы на грамматическом уровне, а существительные — на лексико-семантическом. Возможно, несколько более значима категория падежа. Обращает на себя внимание большое количество именительного падежа (10), связанное о «предметностью» стихотворения, а из косвенных преобладают падежи, указывающие направление и место. 9. Следует отметить, что наиболее значимые части речи этого стихотворения чаще всего встречаются в первом и четвертом четверостишье, что еще раз подчеркивает их особую важность, причем в этих строфах равное число глаголов и существительных: 4 : 8 (то есть можно выделить и симметрию кольцевого типа: 1 строфа — 2, 3 строфы — 4 строфа, и симметрию в самом отношении имени и глагола). 10. Остальные значимые части речи не имеют в нашем стихотворении большого значения, однако сама их незначимость весьма значима и показательна, так как в языке они встречаются гораздо чаще и играют более важную роль. (Обычно в поэзии прилагательные играют весьма существенную роль, а здесь только одно прилагательное.) IV. Синтаксический уровень. (Уровень предложений) 1. На уровне предложений бросается в глаза, во-первых, абсолютное господство повествовательных предложений, для стихотворения свойственна спокойно-повествовательная интонация; во-вторых, очень частое совпадение сложных предложений со строфами и частое — простых со стихами; в-третых, то, что 1 и 4-ая строфы состоят из сложноподчиненных предложений, а 2 и 3-я — из сложносочиненных. 2. Наиболее значительной особенностью разбираемого стихотворения является симметрия в первой и четвертой строфе.
2. Сл. сл. — сущ. — глаг. — сл. сл. — сущ. (А) 3. Сл. сл. — сущ. — глаг. — сущ. (Б) 4. Сл. сл. — сущ. — глаг. — сущ. (Б)
IV. 13. Глаг. — сл. сл. — сущ. — сл. сл. — сущ. (С) 3. Из этой схемы видно, что в первой строфе можно по вертикали провести ось симметрии, которая будет проходить через глаголы. 4. Кроме симметрии вертикальной, здесь мохно выделить горизонтальную симметрию, или морфологический параллелизм. Морфологический параллелизм имеет место в стихах 1 и 2, 3 и 4, а также в стихах 13 и 15, 14 и 16. Причем, стихи 14 и 16 построены по той же схеме, что и стихи 1 в 2. 5. По аналогии с рифмой, морфологический повтор можно разделить на «точный» и «неточный». 6. Соответственно, морфологический повтор или морфологическую рифму можно разделить на смежную, перекрестную и охватную. В первой строфе морфологическая рифма смежная; в четвертой — перекрестная. 7. Выше было уже отмечено то, что в этом стихотворении простые предложения часто совпадают со стихами. Такая разбивка текста на стихи создает спокойно-повествовательный тон стихотворения. Однако в одном месте, а именно в 10 стихе, есть перенос:
11. Мечты их несутся в просторы… В этом месте действие стихотворения неожиданно ускоряется и достигает кульминации. Перенос здесь так выделяется потому, что он является в стихотворении единственным. V. Лексико-семантический уровень 1. Используя данные разбора низших уровней, а также на основании семантических признаков можно выделить в стихотворении два семантических поля. Условно назовем их «вне» и «внутри» или открытое и замкнутое пространство. Если выписать лексемы, встречающиеся в стихотворении, то они распределятся между этими полями следующим образом:
3. Как видно, наиболее четкие оппозиции из всех частей речи образуют существительные. Существительные, входящие в семантическое поле «вне», в большинстве своем связаны с природой, а существительные из мира «внутри» связаны с жилищем, с бытом, с человеческой деятельностью. Таким образом, противопоставляются вещи естественные и вещи, относящиеся к миру человека, т. е. сырье и продукт. Противопоставления такого рода французский антрополог Клод Леви-Стросс назвал оппозицией «сырого и печеного». Вот оппозиции этого стихотворения, которые можно выделить уже при помощи естественного, общеязыкового значения этих существительных:
Кроме деления на два мира, обнаруживающегося при парадигматическом подходе:
2.«Внутри» («печеное») — стихи 2–14.
II. Мир «печеного» (стихи 3–8) III. Мир перехода от «печеного» к «сырому» (стихи 9–14) IV. Мир перехода от «сырого» к «печеному» (стихи 15–16) А. Выявлению этих «миров перехода» способствует рассмотрение глаголов в порядке их появления в тексте. Это рассмотрение позволяет выделить в семантическом поле 4 «Внутри» два других, более конкретных поля: «лишь» и «потом».
Б. В поле, которое мы условно назвали «лишь», глаголы не обозначают движения и находятся в буд. времени, а в семант. поле «потом» глаголы находятся в наст. времени и обозначают движение, которое все ускоряется. В. Вместе с ускорением действия начинает стираться грань между полями «вне» и «внутри». Совершается мысленный переход от замкнутого к открытому: мечты гостей несутся в просторы, — «печеное» стремится к «сырому». Г. Однако не только «печеное» стремится к «сырому», но и наоборот: виноградник видит во сне ласточек, которые являются символами весны, бессмертия и дома. 5. Как уже замечалось, союз лишь имеет значение «как только», «всякий раз как». И события стихотворения повторяются всякий раз, как «ветер подует в дубраве». В связи с этим теряют свои первичные значения слова «нежданно» и «вдруг», т. к. это «нежданно» и «вдруг» мнимое, это чудо, которое совершается всегда. 6. В основе концепции разбираемого стихотворения лежит неразделимая взаимосвязь природы и людей, «сырого» и «печеного». 7. Мы на разных уровнях указывали на явление симметрии, а симметрия — это идеал гармонии. Автору стихотворения в равной мере симпатично и «сырое» и «печеное», из которых складывается обрядово-циклическая, гармоничная, оптимистическая, красивая, возможно, несколько патриархальная, картина мира — мира людей, тесно связанных с природой, и природы, тесно связанной с людьми. ПРИМЕЧАНИЯ 1 К симплокам можно применять всю классификацию аллитераций, данную О. И. Бриком в статье «Звуковые повторы», Поэтика, Пг., 1919. 2 Рассматривая аллитерации, О. Брик то явление, которое мы будем называть «силой» фонетического повтора, называл его «акустическим значением» его. Там же. 3 Там же. 4 Роман Якобсон. «Поэзия грамматики и грамматика поэзии»,— В сб. Poetics, Poetyka, Поэтика. W., Pantswowe Wyclandictwo Naukowe, 1961, стр. 404.
* Русская филология: 3 сборник научных студенческих работ. Тарту, 1971. С. 62–75.
Дата публикации на Ruthenia — 12.01.06.
Отсканировано по просьбе Игоря Лощилова
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
